Колумбы иных миров [HL] - Юлия Федотова

А там, на континенте, крепли новые силы. Те, кто прежде не смел поднять головы, будучи под властью могучей королевы, теперь стремились взять от жизни свое. Обрел независимость гордый Сильфхейм. Теперь он стал сам по себе, и не было ему дела до остального мира. Далеко за пределами родного Даан-Азара застучали молотки гномов, решивших, что все недра Староземья отныне принадлежат исключительно им. На Севере закопошились кобольды.

Прежде полудикие, они вдруг объявили себя ни больше ни меньше королевством и изрыли все перевалы своими ловчими ямами. В степных предгорьях хозяйничали и богатели мирные степенные кудиане — самый презираемый народ Волшебной страны. Дисы совсем распоясались и держали в страхе все северные города. Они, дисы, созданы для войны, а войн меньше не стало — отчего не радоваться жизни?!

Человечьи Герцогства — приморские и срединные, те, что едва не истребили друг друга в страшных магических войнах, за которыми, посмеиваясь, будто над проказами зверей, наблюдала королева, — объединились под короной Карола, вошедшего в историю под гордым именем Освободитель. Но мало кто знает в наши дни, что вторым его прозвищем было — Кровавый! То, что не довершили льды Севера и маги Коллегии, довел до конца, доистребил он. Даже память о Волшебной стране искоренялась с помощью меча и магии. Лишь через столетие после смерти Карола ученые книгочеи осмелились скрытно, в своем тайном кругу, вспомнить и написать о ней…

С тех пор род людской размножился как никогда, расселился по всему Староземью. Век человека короток, плодятся люди быстро и бездумно. И еды им всегда надо много.

…И падали под топорами лесорубов вековые рощи, и величественные леса уступали место бескрайним полям, и грязный скот вытаптывал девственные луга, и даже вольные реки меняли свои русла.

Нет, люди никогда не воевали с эльфами. Эльфы — единственный народ, сумевший сохранить добрые отношения с людьми. Но теперь людей стало слишком много. И эльфы поняли — их время прошло. Одни остались выживать на руинах Волшебной страны, заселили последние ее островки, спрятанные за завесой разделенного пространства. Другие навсегда ушли в глухое Чернолесье. А третьи…

Еще живы последние из тех нелюдей, кто помнит Великий Исход.

Они уходили на рассвете, на белых кораблях с парусами цвета утренней зари. Десятки, а может, и сотни белых кораблей… Откуда взялись они, кем и когда были построены? Ни на одной верфи Староземья такие не умели делать.

Медленно рассекая серые воды Океана, суда отплывали и ложились курсом на запад — и казалось, будто они уносят на своих парусах само восходящее солнце.

Это было и прекрасно, и жутко. Даже грубые отпрыски рода человеческого, и те не могли удержаться от слез, глядя им вослед. Даже они понимали… нет, скорее чувствовали: случилось что-то важное, непоправимое и горькое…

Сами эльфы не плакали. Мраморно-неподвижны были их прекрасные лики, плотно сомкнуты уста — не слышно было даже обычных морских команд. А глаза… Глаза уже не принадлежали этому миру. Они смотрели только вдаль. Ни один не оглянулся, чтобы проститься с родиной навсегда.

И никто из сородичей, не пожелавших покинуть Староземье, больше никогда не слышал о них. Нашли ли они свое счастье, или сгинули в бездонных пучинах Океана? Судьба ушедших так и осталась тайной.

— …Судьба их оставалась тайной, — закончил свой рассказ Аолен.

— Да! — Хельги передернул плечами, будто от холода. — Печальная история. Особенно когда знаешь, чем она окончилась.

Июль, девятый день после бури

Вчера мы увидели землю. Вернее, и не землю даже, а туман. И не увидели, а увидел. Аолен. Из-за своей ужасной привычки вставать с первыми лучами солнца. Встал и заметил на южном горизонте большое облако тумана, прямо над водой. И понял, что там земля. Вообще-то близость суши мы заподозрили еще накануне, когда в воде стали появляться пучки зеленой травы, непохожей на обычные водоросли. Но если бы не Аолен — непременно бы ее проворонили, и, наверное, оно было бы к лучшему. По крайней мере, для него самого.

Но тогда мы, конечно, обрадовались. Все прыгали, орали, разбудили меня, и я не стал злиться, что ни свет ни заря… Мы не знали, остров это или искомый континент, но нам было все равно, лишь бы ступить на твердую почву. Очень скоро мы на нее ступили…

Но прежде Хельги некоторое время изучал новую землю через астрал и наконец пришел к однозначному выводу: остров. Но очень большой, не меньше Сильфхейма, и весь пропитан магией, очень похожей на эльфийскую.

Отыскав удобную бухту, путешественники причалили к берегу.

Остров был обитаем — это сразу бросалось в глаза. На отвесной прибрежной скале, на идеально гладкой поверхности, явно обработанной вручную, особыми эльфийскими рунами, заметно отличающимися от обычных, староземских, была выбита надпись: «Здесь есть наш последний приют», — так ее перевел Аолен.

— Не «последний», а «вечный», — поправила Меридит. — Ты трактуешь по-современному, а надпись сделана пятьсот лет назад. Смотри — вон дата!

— Верно, — согласился эльф немного смущенно. — Вечный. — И взглянул на дису с уважением.

Хельги поморщился.

— В любом случае, звучит невесело. Наводит на мысли о кладбище.

— У эльфов не бывает кладбищ, — успокоил Аолен. — Наши тела сливаются с природой.

— Это обнадеживает, — кивнул демон-убийца. Несмотря на печальную надпись, сам остров выглядел восхитительно. Трава была зеленой и свежей, ручьи, сбегающие в океан по каменистым руслам, — пресными, а неизвестной породы хвойные деревья — гордыми, величественными и огромными, почти как легендарные эльфийские коэлны. Хельги взглянул через астрал и увидел кружевные скопления белых сияющих нитей — все деревья на острове были магически измененными.

— Точно, без эльфов не обошлось, — изрек он многозначительно. — Идемте, поищем. Может, мы их найдем, может, они нас… Так или иначе, попросим у них еды. А то не знаю, как мы прокормим нашего судового! Запасы прямо тают!

— Нашел крайнего! — фыркнула Энка.

Бросать драккар на берегу без присмотра все-таки побоялись. Стали тянуть жребий, кому сторожить. Выпало Орвуду и Улль-Бриану.

— Третьего давайте! — рассердился гном. — Случись что — какой мне прок от Улля?

— У тебя еще судовой останется! — напомнила сильфида ехидно.

— А-а! Ну конечно! Уж с ним-то мы всех врагов одолеем!

Третьим остался Рагнар. Уж как он, бедный, огорчился! А между тем только в этом и было его спасение…

Условились, что разведчики будут идти в глубь острова целый день (если только эльфы не встретятся раньше), заночуют в лесу и назавтра вернутся обратно. На всякий случай Хельги крепко привязал к Ферниру, на носу драккара, свое левое ухо.